... Она оказалась права, и всё оказалось просто, хотя медная ловчая сеть вновь укрыла её с головы почти до колен, когда она медленно откинулась на спину, потянув его за собой, на себя.
Эрик склонился над ней, не понимая, почему он ещё не умер, ещё способен что-то соображать, и нетерпеливо смахнул её рассыпавшиеся волосы — выпустил птицу, освободил.
И она не улетела, осталась с ним. По собственной воле... Пожалела его? Нет, жалости не было в выражении её лица, которое он ясно видел в кромешной тьме, грозящей поглотить их, если он это допустит, но он не допустит, потому что она доверяет ему, она не жалеет его, а ждет его, и он чувствовал - она боится, волнуется, и старается скрыть этот страх от него, потому что думает о нём, это невозможно, но она думает – о нём!
И он прошептал:
— Не бойся, я с тобой!
Она была права, во всём права, нужно было просто поверить, не думать за неё, а думать о ней, только о ней, ощущать её всю, погрузиться в неё, узнать её. Всю, сантиметр за сантиметром, прикасаясь и открывая то, что невозможно заметить зрением.
Было огромное физическое наслаждение, но не это оказалось главным. Это была радость, и потрясающее, необъяснимое состояние немыслимой близости, слияния с другим человеческим существом, живущим с ним одними желаниями, эмоциями и ощущениями в этот момент. Она приняла его как человека и как мужчину.
И тьма больше не угрожала им...
— Мария Андрианова